а он, прикинувшись наивным простофилей,
преследовал, ему лишь, ведомую цель.
лишь иногда, помимо воли шептал имя,
одной-единственной на тысячи земель…
он, зубы сжав, был горд и очень терпеливым,
он твёрдо верил, что разрушится стена,
нахлынет море страстных чувств хмельным приливом,
и вновь объявится желанная ОНА.
хранил свою надежду, как зеницу ока,
дороже яхонтов и злата-серебра.
глядел в ночную даль, в прекрасное далёко,
из одинокого кухонного окна.